|
Лихое кощунство нашего времени: страшное слово "терроризм" становится модным.
По стильно-помпезному Камергерскому переулку невозможно пройти спокойно: афиши,
плакаты, рекламные щиты и растяжки отовсюду выстреливают этим зловещим термином.
И сами похожи на мишени. Какой изощренный мазохизм - хочется сделать ответный
выстрел и непременно оказаться в эпицентре нынешнего театрального "терроризма".
И только уже там, внутри, оценить блистательную мхатовскую провокацию. Вы хотели
пощекотать себе нервные окончания сиюминутным откликом на злобу дня, тем более
что жизненная ситуация сама дала к этому повод? Черта с два. Все эти автоматы,
камуфляжи и черные маски с прорезями для глаз - не более чем остропахнущая
приманка, фон, антураж. И по большому счету, можно было бы обойтись и без них.
Но из песни, то есть пьесы братьев Пресняковых, Олега и Владимира, слова не
выкинешь. "Хотя, конечно же, - цитирую режиссера Кирилла Серебренникова, - пьеса
не об "изме", а о людях. О том, что они друг с другом делают". И сами с собой
тоже.
Еще одна провокация-игра, полная символических подтекстов, скрыта в
театральной программке. Две фотографии помещены рядом. Одна легендарна и
хрестоматийна - Чехов с участниками спектакля "Чайка", со взлета которой,
собственно, и начался Художественный театр. Другая снята только что - Кирилл
Серебренников и братья Пресняковы с актерской командой "Терроризма". Намек
прозрачен и смел. Заявка рискованна, но весьма определенна. Век спустя
Московский Художественный одержим идеей "второго рождения", поскольку
постепенная и неспешная эволюция пока что не принесла плодов. Почти
вахтанговские мечтания: "Надо взметнуть, а нечем". Идет поиск этого "нечто".
Хотя понятно, что под этим следует понимать: новая драма и новая режиссура. Все,
как тогда, сто лет назад. Ставка на "Терроризм" была высока, хотя и несколько
опасна. Другая пьеса братьев Пресняковых, "Европа - Азия", уже репетировалась во
МХАТе, но сошла с дистанции, не дойдя до зрителей. Впрочем, и чеховская "Чайка"
тоже когда-то скандально провалилась, хотя прямые параллели здесь неуместны.
Приглашение же Кирилла Серебренникова метило точно в цель - он талантлив,
профессионален и явно претендует на лидерство в среде молодой российской
режиссуры.
Наш нынешний свободный театр в целом и отдельные театры в частности (будем
честными, включая и МХАТ), пытаясь выжить, в погоне за зрителем и коммерческим
успехом практически сошли с рельсов. Куда ехать дальше, неизвестно, несмотря на
многочисленные умные режиссерские декларации. Мельтешение спектаклей текущего
сезона напоминает хаотично-бестолковое движение машинок на игрушечном автодроме.
Рельсы нужно прокладывать заново, попутно выбирая и маршрут. Кирилл
Серебренников этим озабочен: что важнее и что нужнее - грубоватая реальность
улиц, подворотен, кухонь и спален или утонченное сочетание абстрактно-вечного?
Хотя ему-то ломать над этим голову вряд ли стоит, потому что Серебренников как
раз и владеет мастерством трансформации самого заурядного и "низкого" бытового
эпизода в факт искусства. Пусть тоже не вполне "высокого", пусть карикатурного,
фарсового, но все-таки искусства. Серебренников - человек театра, способный даже
конъюнктуру сделать своей союзницей. И вот вам воплощение известной формулы:
театр - не отображающее зеркало, а увеличивающее стекло. Драматурги подготовили
замечательную череду реальных отражений, режиссер умело заменил один оптический
прибор другим.
Впрочем, братья Пресняковы - тоже бытописатели с секретом. Это ведь какой
музыкальный и человеческий слух нужно иметь, чтобы так дословно-достоверно и с
точным попаданием в десятку уловить не просто случайные обрывки чужих
разговоров, но "песни о главном". Главном не в смысле глобальных
общечеловеческих откровений. Главном для каждого отдельно взятого "маленького
человека" в данный конкретный момент. Но накал "маленьких" личных страстей
бывает столь высок, что звучит в унисон с классическим монологом из какой-нибудь
великой драмы. Так, несчастная женщина, "затерроризированная" шумными соседями
сверху, вдруг совершенно естественным образом сбивается на монолог Медеи, а
потом, трагически-карикатурно заламывая руки, все тем же "высоким штилем"
перечисляет помоечные "ингредиенты", которые нужно подбросить к соседским
дверям.
Как все это "главное" закольцовано, спаяно в цепочку, которая тянется и
тянется. Терроризм пострашнее камуфляжного, потому что ежедневный и обыденный.
Затюканная мать с недоумком-сыном, родившая его "назло" собственному хаму-отцу,
а потом этот выросший мальчик "назло" жене-прелюбодейке откроет газ на кухне,
другой ребенок, случайно пробегающий мимо, нажмет на кнопку электрического
звонка, и все взлетит на воздух, а спасатели будут подсовывать зрителям первого
ряда жуткие фотографии останков... Впрочем, пересказ сказанного на сцене теряет
смысл, подобный спектакль вряд ли нуждается в подробном описании.
Какое слово первым делом норовит сорваться с языка? Ну, конечно же,
"чернуха". И вот ведь парадокс, окажется здесь не слишком уместным. Потому что
тут в игру вступает режиссер, который свое дело знает. Звучащее на слух как
трагедия, подается "на глаз" в виде фарса. Серебренников не смакует мрачноватых
подробностей и, кажется, не слишком склонен к сопереживанию своим персонажам.
Наоборот, "загнанные лошадки", закамуфлированные самым гротесковым образом
(художник по костюмам Ольга Кулагина), бодро резвятся в своих загончиках,
азартно отдаваясь комедиантству. Благо абстрактная и жесткая металлическая
конструкция-помост (сценография Николая Симонова) предоставляет для этого
блестящие возможности. Странным образом трагизм, доведенный до нелепости и
абсурда, уже перестает восприниматься таковым. А осознание того, что твои
собственные страхи и неурядицы - в общем-то, явление всеобщее и почти что
рядовое, как-то помогает их преодолеть. Такая вот парадоксальная театральная
терапия взамен обещанного "терроризма". Хотя при этом "загнанных лошадей"
режиссер не забывает отстреливать, следуя правде жизни.
И ведь вот еще что. Пришлый, казалось бы, режиссер, чуждый
всяческим местным традициям, умудрился так "разыграть" застоявшихся мхатовских
актеров, что на них стало любо-дорого смотреть. Сплоченная команда работает
столь слаженно, темпераментно и азартно, что вряд ли стоит кого-либо выделять.
Хороши все, тем более что здесь нет "ролей", тянущихся от пролога к эпилогу, как
нет и привычного сюжета. Почти кинематографический монтаж разножанровых и
разнохарактерных эпизодов позволяет актерам с легкостью менять обличья и в
каждом из них оставаться убедительным.
А под занавес вернемся к провокационной игре с фотографиями.
Кажется, в этом и впрямь что-то есть. По крайней мере, подлинная жизнь и
настоящий театр в Московском художественном нового столетия наконец-то
встретились. Хорошо бы им и дальше не терять друг друга из виду.
http://www.kultura-portal.ru/tree_new/cultpaper/article.jsp?number=416&rubric_id=200
|